Принять ислам, приготовить плов, совершить савоб

Несколько тысяч граждан Таджикистана ежегодно заключают браки с россиянками. В основном это молодые люди, приехавшие в РФ на работу или учебу. Большинство таких пар остаются жить в России, где больше возможностей для заработка и других перспектив. Гораздо реже мигранты со своими русскими женами возвращаются в Таджикистан, чтобы продолжить жить в родной стране. Тем не менее такие случаи есть, и некоторые россиянки в последние годы обрели в этой солнечной центральноазиатской республике свой новый дом. Истории двух таких женщин записал корреспондент «Ферганы».

Не быть белой вороной

Марина была студенткой одного из вузов Красноярска, училась на рекламиста-дизайнера. Она уже заканчивала учебу и собиралась писать дипломную работу, когда случайно на одном из красноярских рынков познакомилась с Некрузом, приехавшим из далекого Таджикистана. Завязались отношения. Молодые начали строить совместные планы на будущее. Родители Марины не стали противиться выбору дочери.

В 2015 году из-за просроченных документов Некруза депортировали. Решение Марина приняла быстро: отправиться в Таджикистан с любимым. Буквально через пару дней после прибытия Марина и Некруз вместе с его родителями и друзьями отправились в центральную соборную мечеть Шайх Маслихатдин города Худжанда. Там в присутствии всех собравшихся Марина приняла ислам. Сразу же сделали никох (обряд бракосочетания в исламе. — Прим. «Ферганы»).

Некруз родом из далекого села в Деваштичском районе. Приехать из российского города в таджикский кишлак для девушки, не знакомой с бытом и семейным укладом таджиков, было довольно смелым шагом. Но Марина шла за своими чувствами. Молодую невестку в семье мужа приняли радушно.

Спустя некоторое время Марина, будучи уже в положении, решила уехать в Россию. После рождения дочери, которую назвали Камиллой, она вернулась в Таджикистан. Сейчас малышке 3,5 года.

Марина с Камиллой. Фото предоставлено героиней публикации

— Когда четыре года назад я в первый раз приехала в Таджикистан, все время только и думала о том, как надо вести себя, чтобы не быть белой вороной. Ведь здесь не Россия, а центральноазиатская страна. Думала о муже — не хотелось, чтобы недоброжелатели показывали на него пальцем из-за меня. Поэтому, когда мы жили в кишлаке, я ходила только в таджикском платье. Потом уже, когда мы переехали в Худжанд, я стала носить европейскую одежду, так как в городе более либеральная атмосфера, — рассказывает Марина.

Чтобы не выглядеть чужестранкой, Марина осваивает национальную кухню и изучает таджикский язык.

— Когда мы приезжаем в село, мама и золовки готовят очень вкусную национальную еду. Соседи и родственники мужа часто приглашают в гости. Они угощают нас самыми разными блюдами. Со временем я научилась готовить маставу (густой рисовый суп. — Прим. «Ферганы»). Теперь осваиваю секреты приготовления самого популярного в Таджикистане кушанья — плова. Никуда не годится жить среди таджиков и не уметь готовить плов. Я стараюсь говорить на таджикском языке, хотя знаю еще совсем мало слов. А сельские женщины мало говорят на русском — мы учимся друг у друга. Теперь, когда я хожу на рынок, спрашиваю: «Чанд пул?» (сколько стоит? — Прим. «Ферганы»). И в ответ могу сказать «Кимат» (дорого. — Прим. «Ферганы»), — улыбается Марина.

На симпатичную россиянку обратили внимание рекламные агентства. Ее стали приглашать сниматься в видеороликах, фотографироваться для рекламы в таджикских национальных нарядах и украшениях. Недавно режиссеры пригласили ее участвовать в кастинге на роль в художественном фильме. Главный редактор телерадиокомпании «Диёр» Фируза Мирджумаева говорит, что у нее возникла идея сделать Марину героиней телепроекта о том, как городская русская девушка из России старается в глубинке в Таджикистане стать настоящей таджикской женой — учится готовить местную еду, печь лепешки, пеленать ребенка в гахворе (колыбели. — Прим. «Ферганы»).

— Многие в России думают, что Таджикистан — отсталая страна, здесь все устаревшее. Да, здесь, как и во многих странах мира, есть много нерешенных социальных проблем. Особенно в области инфраструктуры. Но есть большие перемены. Я вижу, что страна развивается. Самое главное — народ необыкновенно добрый и гостеприимный. Когда Камилла была совсем маленькой, все – знакомые и незнакомые — помогали мне: мусор выносили, таскали коляску вниз-вверх по лестницам.

Марина с дочерью и мужем. Фото предоставлено героиней публикации

Здесь очень красивая природа. Я уже была в санатории «Ходжа Обигарм» в Варзобском районе. Удивительное место, природная целебная вода. По пути видела высокие горы, перевалы, водопады, реки. Теперь хочу съездить на озеро Искандеркуль и еще поприсутствовать на свадебных мероприятиях в разных регионах Таджикистана. Это просто сказка и экзотика. Было бы хорошо, если бы сюда больше приезжали граждане России и других государств и видели эту красоту своими глазами, — делится Марина.

В апреле 2020 года у Некруза заканчивается срок запрета на въезд в РФ. Не планируете ли вернуться в Россию? — спрашиваю Марину.

— Все будет зависеть от нашего финансового положения. Сейчас Некруз работает водителем в одной частной компании. Его заработка нам хватает на еду и съемное жилье, но откладывать на будущее не получается. Если все будет нормально, Камиллу устроим в хороший детсад и я найду работу, тогда мы вряд ли покинем Таджикистан, — заключила она.

Русская таджичка

Другую героиню я нашел в приграничном с Узбекистаном городе Пенджикенте. Один мой коллега-журналист сказал, что знает как минимум три молодых интернациональных семьи, в которых жена приехала из России. С одной из них он меня и познакомил.

Когда я увидел Элину, то не поверил, что передо мной русская женщина: длинные черные волосы, национальное таджикское платье и шаровары, на голове — косынка. В первую очередь меня интересовало, как она познакомилась с будущим мужем.

— Это было около шести лет назад. Я работала в парикмахерском салоне для мужчин в Москве. Сюда часто приходил постричься Мухаммаджон. Знакомство постепенно переросло в обоюдную симпатию, а затем — в любовь. Свадьбу решили сыграть на родине Мухаммаджона. В Таджикистан нас сопровождала моя родная тетя. По приезде сразу отправились в родное село мужа — Таррору. Нас радушно встретила большая семья мужа из 12 человек. Моя тетя была тронута необычайной атмосферой теплоты, доброты, искренности, которая царила в доме. Ведь когда мы находились в Москве, у моих родных и знакомых было совсем иное, порой негативное представление о таджиках — будто это горные, отставшие от цивилизации люди. Их опасения и тревоги оказались напрасными и беспочвенными.

Мой муж — одиннадцатый по счету ребенок в семье. Его отец всю жизнь работал шофером. Нынче он главный проповедник местной мечети села. Мама Мухаммаджона — домохозяйка. Несмотря на тяжелые времена, родители смогли дать всем одиннадцати детям высшее образование. Хотя у таджиков принято, что отцовский дом принадлежит самому младшему сыну в семье, и Мухаммаджон должен жить вместе с родителями и ухаживать за ними в старости, свекровь и свекор сказали: «Мы не будем вам мешать — где вам комфортно, здесь или в городе, там и живите». Через некоторое время мы переселились в Пенджикент. Здесь родилась наша вторая младшая дочка Сабина, — начала свой рассказ Элина.

Когда дочь подросла, женщина решила выйти на работу. У Элины медицинское образование. Кроме того, еще в Москве она прослушала несколько спецкурсов по косметологии. Посоветовались с мужем, решили рискнуть и открыли салон красоты «Барои ту» («Для тебя»). Дело заладилось — клиенток становилось все больше.

— У меня работали 12 девушек. Всего же я обучила более 30 учениц, которые освоили технику маникюра, педикюра, наращивания ногтей, ресниц и другие виды услуг. Салон у нас был просторным — 120 квадратных метров. Были созданы все условия, чтобы клиентам было полностью комфортно. Да и цены были доступны всем слоям населения. Все шло идеально в течение почти пяти лет. Но в прошлом году мы решили поехать в Москву, поскольку Мухаммаджону как гражданину Российской Федерации было проще там заниматься бизнесом, и мы продали салон, — продолжает Элина.

Спустя три месяца Мухаммаджон получил сообщение о серьезной болезни матери. Молодая пара сразу вернулась в Таджикистан. Здоровье мамы улучшилось, но супруги в Россию больше не уехали. В Пенджикенте Элина снова решила открыть собственное дело — на сей раз женский массажный салон (в Москве она окончила курсы массажистов). Она выбрала помещение в центре города и снова принялась за работу.

Элина не только предприимчива, но и щедра — часть семейного дохода она тратит на благотворительную деятельность. Женщина регулярно посещает дом престарелых и инвалидов Пенджикента — оказывает материальную помощь, организует увеселительные мероприятия.

— Здесь живут 98 человек. Абсолютное большинство из них — русские, немцы, украинцы, татары и другие представители нетитульной нации. Это одинокие люди, родственников здесь у них не осталось, и они нуждаются в общении, внимании. Когда я вижу радость и улыбки на их лицах, мне самой на душе становится тепло и приятно. Мы должны делать савоб (благодеяние, доброе дело. — Прим. «Ферганы»), помогать тем, кто нуждается в помощи, — говорит она.

Элина с удовольствием носит национальную одежду, и ей нравятся другие традиции таджиков, например большие многодетные семьи. Пока у нее только одна дочь, но Элина надеется, что их семья еще разрастется.

— Большая семья — это прежде всего мощная и сплоченная рабочая сила, взаимная поддержка. Дети из многодетных семей обычно бывают скромными, трудолюбивыми, толерантными. Они уважают старших, с почтением относятся к окружающим, поэтому я полностью поддерживаю эту традицию. Хочу, чтобы, когда мы с мужем станем пожилыми, наши дети окружили нас заботой так, как мой муж и остальные его братья и сестры, а также племянники ухаживают за нашими мамой и отцом, — заключила Элина.