«Повеяло старым Узбекистаном»?

Асаджон Ходжаев и логотипы некоторых узбекских онлайн-СМИ. Коллаж "Ферганы"

На прошедшей неделе сразу несколько онлайн-СМИ Узбекистана получили «письма счастья» от директора Агентства информации и массовых коммуникаций (далее — АИМК) Асаджона Ходжаева. Про «счастье» — это шутка, вы поняли. На самом деле в официальных документах, направленных в редакции Газеты.Uz, Kun.Uz и Podrobno.Uz содержались претензии в «недостоверности», «необъективности» и «публикации непроверенной информации».

Претензии эти были восприняты редакциями популярных изданий как «давление» и «проявление цензуры». Они почти одновременно опубликовали письма от АИМК на своих порталах — с подробными комментариями и ответными заявлениями.

Газета.uz сочла письмо Асаджона Ходжаева «чрезмерной реакцией, похожей на попытку заставить издание прекратить задавать ''неприятные'' вопросы правительству».

Редакция Kun.uz расценила послание директора АИМК «как оказание давления на свободу журналистской деятельности».

«Если наше стремление ставить перед властью неудобные вопросы будет снова затоптано кирзовыми сапогами органа, который должен защищать медиа от чиновников, ничего хорошего ждать не стоит», — обозначила свою позицию редакция Подробно.Uz.

В свою очередь, спустя пару дней, руководство АИМК заявило, что печется о «конструктивном и открытом диалоге госорганов со СМИ и общественностью, тем самым гарантируя обеспечение в стране свободы слова и развитие средств массовой информации».

И одновременно ...обвинило в тяжких грехах еще несколько других СМИ. Effect.uz и Hordiq.uz — в «разжигании межрелигиозной вражды», Nova24.uz — «в распространении порнографической информации, пропаганде насилия», Daryo.uz и Repost.uz — «в распространении информации, несоответствующей требованиям действующего законодательства».

Какие статьи вызвали недовольство АИМК?

Эпидемия коронавируса, отключение природного газа в жилых домах и перебои в электроснабжении. Эти три темы осенью 2020 года стали самыми главными для жителей Узбекистана.

Фейсбуки с телеграмами полны свидетельств нехватки лекарств и средств защиты в больничных учреждениях, где лечат COVID-19. Много у граждан вопросов и к статистике заболевших и умерших.

После неожиданного похолодания на предприятиях по производству электроэнергии одна за другой стали случаться аварии, жители самых разных регионов начали буквально замерзать в своих домах, а социальные сети взорвались тысячами гневных постов в адрес чиновников, которые «ничего не делают».

Зимние перебои с природным газом — ох, эта тема для Узбекистана вообще вечная: каждый год на протяжении десятилетий, как только температура опускается ниже нуля, газ в домах практически пропадает.

Разве могли самые читаемые онлайн-СМИ Узбекистана остаться в стороне от этих вопросов? Ведь к «критическому анализу, смелому вынесению на обсуждение общественности волнующих людей тем и проблем» призывает журналистов и сам президент страны. Вот они и вынесли. Смело и бескопромиссно.

Зачем нужен АИМК?

Здание АИМК на улице Навои в Ташкенте

АИМК — учреждение при администрации президента страны — «является уполномоченным органом в сфере выработки и реализации единой государственной информационной политики» и «принимает предусмотренные законодательством меры по недопущению незаконного ограничения свободы массовой информации и цензуры».

Конечно, это всего лишь два пункта из довольно пространного Положения об Агентстве, но я специально поставил их рядом, чтобы продемонстрировать некоторую абсурдность данного сочетания.

Как можно одновременно «реализовывать единую государственную информационную политику» и не допускать цензуры? В любом случае, «единая госполитика», наверное, может проводиться только в государственных СМИ — ТВ, радио, газетах и журналах, издаваемых правительством или парламентом, не так ли? Всем понятно, что в цивилизованном государстве органы власти не имеют никакого права «вырабатывать» что-то для независимых медиа. Диктовать им способы и правила подачи материалов, регулировать или ограничивать редакционную политику того или иного издания.

Очевидно, что в данном случае АИМК выступило в роли самого настоящего идеологического цензора, запрещающего писать об острых проблемах острым языком и пугающего журналистов расплывчатыми «правовыми последствиями». Государственному органу, «опекающему» СМИ, как и в каримовские времена, захотелось больше «позитивчика» и хвалебных од в адрес властей всех мастей за их заботу о благосостоянии граждан.

В самом деле, правы журналисты Kun.Uz, написавшие, что «что от этих действий повеяло ''старым'' Узбекистаном».

Письмо студента

«Старые времена» приучили граждан Узбекистана не высовываться, не противиться действиям властей, занимать страусиную позицию. Но в «новые времена» стало появляться все больше и больше людей, без опаски высказывающих свое личное мнение.

27 ноября в редакцию «Ферганы» поступило письмо студента факультета журналистики Дильшода Азимова. Его открытое и яркое обращение к директору АИМК позднее разошлось по многим Telegram-каналам.

«Мои родители в прошлом — журналисты. Они очень любили свою профессию, но были вынуждены уйти из неё, — пишет Дильшод. — Их деятельность пришлась на первое десятилетие двухтысячных. Вокруг происходило много эпохальных событий о которых им хотелось поведать узбекистанцам, но никакой возможности для этого не было. Все материалы СМИ должны были укладываться в лекало утверждённых правил, диктующих исключительно взгляды и позицию руководства официальных органов. А она гласила, что в стране все хорошо! Нет ни несправедливости, ни коррупции, ни бедности и т.д. Как журналисты, они знали гораздо больше среднестатистического гражданина, так как люди, несмотря ни на что верили, что если обратиться в газету или другое СМИ, то, может, им помогут, и обращались. Были командировки и встречи вживую, разговоры по душам с простыми людьми. Но это все не проникало на страницы печати, на радио или в телеэфир. И поняв, что нельзя жить двойной жизнью: видеть боль и страдания народа, а в материалах писать, как это теперь называют «вести из рая», приняли решение изменить свою профессию».

«Моё поступление в вуз пришлось на время оттепели, — продолжает будущий журналист. — Президентом был избран Шавкат Мирзиёев, который объявил курс на либерализацию. Пройдя через боль и разочарование, родители решение в выборе теперь уже моей профессии не поддержали, отнеслись к нему скептически, но и препятствовать не стали.

И все эти годы, видя, как расцветают СМИ в нашей стране, как повышается их роль в новом Узбекистане, я радовался, что пошёл в журналистику и доказывал родителям, что теперь всё по-другому. А теперь я даже не знаю, как смотреть им в глаза, потому что неизменно в них вижу: «А мы же говорили!»

«Я люблю свою страну и хочу быть полезным для неё. А это можно сделать только тогда, когда ты занимаешься любимым делом. Поэтому, пока не поздно, я должен твёрдо решить, буду ли я журналистом или лучше сразу идти в другую специальность. Потому что если у власти будут такие как Вы, то журналистики не будет, будут придворные лизоблюды, которых пестовало УзАПИ.

Асаджон Азатбекович, ответьте на вопрос, угрожать СМИ, за то, что они честно делают свою работу, — это ваша личная инициатива, или теперь это политика государства? И если это ваша личная инициатива, не лучше ли тогда вам уйти в отставку? Ведь с такими исполнителями политики президента как Вы и врагов не нужно!»

Конец цитаты.

Что говорят другие журналисты

С призывом бороться за отставку главы АИМК выступил и известный в стране журналист, музыкант и блогер Никита Макаренко. По его мнению, «АИМК должен немедленно провести пресс-конференцию и извиниться перед журналистами и людьми за свои ''письма''. А «Асаджона Ходжаева нужно отправить в отставку за профнепригодность и предательство государственной политики в области обеспечения свободы слова. Назначить человека, который разбирается в медиа и болеет за них душой».

Макаренко также предложил «всем журналистам объединиться и написать коллективное обращение к руководителю государства». Пока его призыв остается без ответа.

Жанона Ахмедова, главный редактор сайта NOVA24.Uz, также попавшего в «списки неблагонадежных», утверждает, что ее издание не получало от АИМК никаких предупреждений: ни письменных, ни устных.

«Вдруг, совершенно случайно мы обнаружили наше издание в списках тех, кто официально предупреждён. Более того, предупреждены мы были за распространение порнографической информации и пропаганды насилия. Узнаем мы об этом постфактум.

Жанона Ахмедова

По поводу самого обвинения: наша редакция считает его безосновательным. Публиковать издание в общем списке с сомнительными приписками касательно распространения порнографических материалов — это прежде всего подрыв имиджа. Где официальное уведомление? За какой материал нам ''прилетело''? Мы общаемся с представителями АИМК, но никто из них не осведомил нас. Почему агентство позволяет себе обвинять нас в том, о чем мы даже не знаем? Нам остается только догадываться, о какой публикации идет речь и готовить заявление об ответном иске.

Следующий момент — пропаганда насилия. Будучи занятыми информацией различного рода на протяжении 24 часов 7 дней в неделю, можем с уверенностью заявить, что большую часть ежедневной повестки составляет насилие: люди кончают жизнь самоубийством, женщин бьют, заставляют есть фекалии, проверяют на девственность, а мужчины массово устраивают самосуд. И это далеко не весь список. Каким образом АИМК собирается заняться предотвращением информации о насилии, и где та грань между пропагандой и показом картины реального Узбекистана?

Мы достаточно молодое издание: работаем всего полгода. И нам страшно за то, как нам быть дальше, если ''старички'' с хорошим фактчекингом получают такого рода уведомления из времен, которые мы навсегда стараемся забыть. А мы, в свою очередь, довольствуемся обвинениями на сайте органа, в чьей поддержке были уверены перед запуском. Эта история — большой шаг назад. И сделанное всё за годы «нового дыхания» забилось пылью — получается, что снова нечем дышать», — пишет Жанона Ахмедова.

Еще одна известная журналистка, соучредитель и главный редактор веб-издания Hook.Report Дарина Солод считает, что давление на СМИ ощущалось всегда, но ранее оно было кулуарным и закулисным, а сегодня стало открытым.

Дарина Солод

— Когда маленькие дети закрывают глаза, то они думают, что ничего вокруг не существует. Так ведут себя и надзорные органы. Я не знаю, у кого-то было наивное заблуждение, что АИМК, Фонд печати и прочие органы будут поддерживать журналистов. Я и Hook всегда воспринимали их как своего рода цензоров. И сейчас надвигается такой момент, когда нам активно начинают мешать делать свое дело, и делать его хорошо. Поэтому я думаю, что эти предупреждения можно расценивать как акт цензуры, потому что государственный орган не может вмешиваться во внутреннюю политику [СМИ]. Если Комитет по статистике считает, что публикации «Куна», «Газеты» или «Дарьё» каким-то образом оскорбляют этот самый комитет, то есть вполне легитимные методы решения конфликта: они могут обратиться в суд. АИМК не должен здесь присутствовать ни как надзиратель, ни как дуэнья, которая следит за тем, чтобы «все было хорошо».

— Дарина, как вы думаете, какие наказания могут последовать за этими «предупреждениями»?

— Они вполне предсказуемы. Это могут быть попытки блокировать издания. Могут быть кулуарные разговоры с силовиками. Мы это уже все проходили, и не один раз. И от более старших коллег я знаю, что такие истории случались, и, судя по тому, как сотрудники СГБ (Службы государственной безопасности Узбекистана. — Прим. «Ферганы») активно «пингуют» моих журналистов, я думаю, что такие действия и сейчас практикуются.

— Известно, что за узбекских журналистов уже вступились дипломаты из ФРГ и Великобритании (позднее и США). Не считаете ли вы, что «предупреждения» и реакция на них из-за рубежа основательно портят имидж Узбекистана и подрывают надежды на либерализацию страны?

— У меня есть ощущение, что на имидж всем плевать. В Узбекистане не существует института репутации. Мы заговорим о ней, когда страну начнут наказывать деньгами, когда из-за этого начнутся очень большие проблемы. Однако, судя по каримовским временам, когда на Узбекистан было наложено невероятное количество санкций, мы можем сделать вывод, что Узбекистан не очень боится того, что кто-то обложит его предупреждениями или штрафами, перестанут давать кредиты и так далее. В конечном итоге страдает лишь население. А население у нас еще чуть-чуть инертное, боится открыто проявлять свою гражданскую позицию. Что касается либерализации... А что, у кого-то остались надежды на либерализацию после первого года (имеется в виду первый год правления Шавката Мирзиёева. — Прим. «Ферганы»)? Я последние три годf наблюдаю довольно упаднические настроения, потому что минусы перевешивают плюсы. С каждым днем, особенно, после 2020 года, этих надежд становится все меньше. Однако нам все равно остается делать свое дело и надеяться на то, что население нашей страны когда-нибудь поймет, что именно от них зависит то, как они будут жить.

«Не опускайте руки, уважаемые коллеги!»

Не секрет: все ждали когда конфликт между АИМК и редакциями ведущих изданий прокомментирует председатель Попечительского совета Общественного Фонда поддержки и развития национальных масс-медиа Комил Алламжонов. К слову сказать, ранее господин Алламжонов возглавлял АИМК. И многие считают, что именно с его уходом Агентство информации и массовых коммуникаций сильно изменилось не в лучшую сторону.

Комил Алламжонов. Фото с официальной страницы в Facebook

Свой комментарий к событиям Комил Алламжонов опубликовал в личном Telegram-канале, имеющем более десяти тысяч подписчиков.

«События прошлой недели показали, что для прессы пришло время, когда она может высказываться, реагировать на любые выпады против неё, протестовать и открыто обсуждать вопрос, — пишет г-н Алламжонов. — Фактически это знак того, что концепция свободы слова, созданная под руководством президента, работает на практике. Благодаря свободе слова вы можете заявить об оказанном на вас давлении, свободно выражать свое мнение на равных условиях с государственной организацией, высказавшейся против вас. Это вестник того, что времена, когда ''били по шапке'', вручали письмо и говорили «сиди тихо», прошли. Конечно, трудностей много, но кто говорил, что будет легко? И пока не достигнем этого уровня, и нам нелегко защищать вас и [вам] сложно постоять за себя. Именно поэтому в этот раз мы молчали, наблюдали и не комментировали ситуацию. Дебаты только на пользу, они закаляют.

Одним словом, не опускайте руки, уважаемые коллеги!».

Я спросил Комила Исмоиловича (благо, мы с ним хорошо знакомы и неоднократно встречались): правильно ли я понимаю что смысл его послания журналистам — «разбирайтесь, мол, сами»?

Нет, кратко ответил Алламжонов. Смысл — «работайте над собой».

* * *

От себя лично я бы добавил следующее.

Журналистское сообщество Узбекистана сегодня сильно разобщено. Кто-то открыто возмущается, когда на него давят, кто-то предпочитает отмалчиваться и поддакивать начальству любого сорта. Одни тихо ненавидят своих коллег из других СМИ, иные активно конфликтуют по любому поводу, устраивая жесткий публичный файт в социальных сетях.

Объединиться и выступить единым фронтом против цензуры узбекские журналисты пока не могут. А сделать это рано или поздно придется. Потому что только тогда масс-медиа превратятся в самую настоящую «четвертую власть», с которой будет считаться и АИМК, и любая другая государственная организация.

А для начала надо проконсультироваться с юристами, детально проанализировать все претензии со стороны АИМК, понять, есть ли для них основания в рамках Конституции и Закона о СМИ, других законодательных актов, вплоть до Уголовного Кодекса, — или нет.

Если получится, что никаких оснований для претензий и угроз нет, что чиновники нарушают ваши права на свободу выражения — смело идите в наступление. Подавайте на АИМК в суд, в прокуратуру. К слову сказать, именно прокуратура, согласно ее официальным функциям, призвана осуществлять надзор за точным и единообразным исполнением законов всеми органами, предприятиями, учреждениями, организациями, должностными лицами и гражданами.

Работайте над собой. Отстаивайте свои права цивилизованно и умело.