«Исправлять ситуацию будет великий кыргызский народ»

Фото с сайта 24.kg

Еще совсем недавно Кыргызстан нередко называли «островом демократии» в Центральной Азии, противопоставляя его соседям как образцовую площадку свободы слова и плюрализма мнений. Местные журналисты гордились независимостью своих медиа, а правозащитники и международные организации не уставали восторгаться активностью гражданского общества в республике. Однако сегодня идея о «демократическом острове» стремительно теряет свою актуальность: независимые СМИ становятся объектами уголовного преследования, а пространство для свободной дискуссии сужается. И все это, увы, не просто стечение обстоятельств, а результат системной политики властей, сосредоточенной в руках тандема Садыр Жапаров — Камчыбек Ташиев.

Под руководством президента и председателя Государственного комитета национальной безопасности (ГКНБ) политическая система республики все больше сдвигается к авторитаризму, где понятия «национальные интересы» и «безопасность государства» становятся прикрытием для подавления критики и репрессий. В этот контекст вписывается и последнее уголовное дело об экстремизме против популярного издания Kloop и команды расследовательского проекта Temirov Live — то есть против журналистов, которые ранее обнародовали материалы о коррупции и злоупотреблениях власти. Признание экстремистскими материалов Kloop увеличивает риски уголовного преследования и для других СМИ, цитирующих или распространяющих их публикации.

Еще в сентябре 2024 года сайт Kloop.kg был заблокирован по решению Верховного суда Кыргызстана. В феврале 2024-го суд ликвидировал юридическое лицо проекта — общественный фонд Kloop Media. Наконец, весной 2025 года фигурантами уголовного дела стали четверо бывших сотрудников Kloop — два оператора и два бухгалтера, обвиненные в призывах к массовым беспорядкам (статья 278 Уголовного кодекса Кыргызстана). Двоих операторов — Жоомарта Дуулатова и Александра Александрова — приговорили к пяти годам лишения свободы, а бухгалтеры получили три года пробационного надзора.

О нестыковках и нарушениях в уголовных делах против кыргызских журналистов, внутренней и внешней политике тандема Жапаров — Ташиев, спорных успехах нынешнего руководства, за которыми скрываются системные проблемы, и о том, какие факторы могут привести к краху политического союза президента и главного чекиста, «Фергана» поговорила с сооснователем Kloop Ринатом Тухватшиным и адвокатом Нурбеком Токтакуновым.

Сбой в системе

«Это чистый Кафка. Это абсолютный Кафка», — повторяет, комментируя процесс судопроизводства в современном Кыргызстане, адвокат Нурбек Токтакунов, представляющий интересы Kloop. В настоящий момент он обжалует приговор сотрудникам издания в апелляционном порядке, пытаясь добиться признания руководства Kloop третьей стороной в этом процессе.

Нурбек Токтакунов. Фото из соцсетей

Очередное слушание по апелляции состоится 25 ноября. Как считает Токтакунов, обвинение сознательно завело для давления на журналистов сразу несколько уголовных дел, чтобы запутать защиту и общественность, хотя в реальности все эти кейсы укладываются в один.

— Сотрудников Kloop обвиняют лишь в исполнении указаний Тухватшина — значит, есть организатор, и суд должен это рассмотреть, даже если тот за границей [Ринат Тухватшин уже несколько лет находится в Польше]. Но суд упорно не признает нас стороной, валяет дурака, манипулирует терминологией, пользуются пробелами в процессуальных нормах. Я ведь еще в суде первой инстанции требовал этого, но они все сводят к тому, что одно дело якобы не связано с другим, хотя по сути и по приговору все взаимосвязано. Чисто профессионально разводят дела, чтобы уйти от объективного расследования и не рассматривать все в совокупности, хотя именно в совокупности и нужно.

Адвокат также указывает на очевидные даже стороннему наблюдателю нестыковки в позиции обвинения:

— По этому уголовному делу, которое в суде рассматривали как раз по техническим сотрудникам, там всюду фигурируют только публикации Temirov Live, и их даже не связывают логически — почему именно эти публикации. Про совместное расследование тоже говорят, но фактически нет никакого совместного расследования: ведь оба издания публикуют материалы одновременно только тогда, когда действительно работают вместе. Если расследование публикует только Temirov Live, а в Kloop ничего не выходит, то это уже не совместное расследование, значит, к материалам, которые в обвинении, мои подзащитные просто не имеют отношения.

Что касается дела об экстремизме, то в данном случае в суд не позвали ни самого ответчика, ни представителей защиты, а все процессуальные документы ему передали уже постфактум.

— Они не ссылались на секретность, потому что это открытый процесс, решение суда оглашается публично. Они просто не проинформировали нас о происходящем процессе, о заявлении прокуратуры, о том, что рассматривается дело. Представьте, если вам скажут, что именем закона вы обвиняетесь, но в чем обвиняетесь, вам не сообщат. Вы решите, что человек, который это заявил, сошел с ума.

По словам Токтакунова, двумя процессами уголовное преследование Kloop не ограничится — в настоящее время в недрах ГКНБ готовится очередное, уже третье, дело, материалы которого следователи также скрывают от адвоката. Токтакунов подал жалобу на действия спецслужбы, и 6 ноября суд частично удовлетворил ходатайство юриста — признал нарушения со стороны следователя и обязал выдать защите постановления об обвинении и мере пресечения. По мнению адвоката, статья в третьем деле, вероятно, такая же, как и в процессе против операторов — о призыве к массовым беспорядкам.

Недореволюция

Надо заметить, что массовые беспорядки вполне предсказуемо пугают нынешнее руководство страны — в новейшей истории власть в Кыргызстане трижды менялась в результате революций. Тандем Жапаров — Ташиев также возглавил республику по итогам массовых протестов осенью 2020 года. Впрочем, сооснователь Kloop Ринат Тухватшин считает, что приход к власти нынешнего руководства — это побочный эффект тех событий, которые вращались вокруг совершенно других персоналий.

— Если сейчас посмотреть на события 2020 года, то, на мой взгляд, это была революция не столько против президента Сооронбая Жээнбекова и тем более не за нового президента Жапарова, сколько против Райымбека Матраимова. Мы в Kloop как раз тогда занимались расследованиями, как Матраимов вывозил деньги из Кыргызстана. В 2019 году он судился с нами, пытался нас закрыть, замораживать счета. На выборах 2020 года Матраимовы выдвинули свою партию. Голоса они скупали массово, без стеснения. Мы, по сути, были единственными независимыми наблюдателями, кто в режиме реального времени освещал происходящее и видел этот широкий подкуп. Тогда, кстати, процесс против нас Матраимовы поставили на паузу. Видимо, были уверены, что выиграют выборы и потом спокойно добьют нас в суде.

Когда случилась эта «недореволюция», мы, конечно, хоть и не пребывали в эйфории, но, честно говоря, испытали облегчение. Народ услышал нас. Все всё поняли про Матраимова. К самому Жээнбекову особых претензий не было — просто человек бесхребетный, политик без воли. Я даже к Жапарову и Ташиеву отношусь лучше, чем к нему. То есть в итоге революцию сделали сами Матраимовы — слишком заигрались, раздавая деньги направо и налево, наплевав на приличия.

Ринат Тухватшин. Кадр из видео

Вместе с тем сооснователь Kloop считает, что приход к власти Жапарова не совсем укладывается в формулу Томаса Карлейля «революцию делают романтики, осуществляют фанатики, а пользуются ей проходимцы», но является результатом более хитрой схемы.

— Перед освобождением Жапарова не было никакой подготовки, прогрева или организации. Все произошло спонтанно, как и сама революция, когда народ потребовал убрать Матраимова. А у того был план А — выиграть выборы, план Б — купить их, а потом, когда началась революция, появился план С — убрать Жээнбекова и поставить компромиссную фигуру. Такой фигурой стал Жапаров. Люди из окружения Матраимова помогли ему прийти к власти. В итоге Матраимов остался на свободе — его задержание было формальностью. Сейчас он живет спокойно, а его партнер, китайский бизнесмен [Хабибулла Абдукадыр], который помогал ему выводить деньги, даже фигурирует среди уважаемых инвесторов, с которыми нынешний президент дружески фотографируется.

Тандем противоположностей

Относительно слаженности правящего в Кыргызстане тандема у сооснователя Kloop есть определенные сомнения.

— Сейчас страну возглавляют два человека с очень разными взглядами и очень разным подходом. Формально президент должен быть главным в этом тандеме, в соответствии с новой Конституцией и так далее. Но по факту все не так. Ташиев как бы отвечает за внутреннюю политику, Жапаров — за внешнюю, но они очень активно конкурируют и вмешиваются в дела друг друга. На выборах у каждого свои кандидаты. Наружу они показывают дружбу и взаимное уважение. Ташиев всегда про президента говорит, что он начальник, я по его поручению сделал то, по его поручению сделал это. Но президент говорит о нем как о друге, не подчиненном.

Показательный пример, ярко отражающий их отношения. Летом президент якобы подарил машину мэру Оша, но на деле автомобиль лично вручил Ташиев, подчеркнув, что это подарок от президента за хорошую работу. Осенью Жапаров делает тому же мэру выговор, а через три дня мэру снова дарят машину — теперь уже официально от имени Жапарова. Этот мэр считается близким соратником Ташиева. Ситуация многое говорит сама за себя: ни о таком вот подчиненном отношении речи близко нет, а многие даже говорят, что на самом деле президент сейчас на вторых ролях. Но он очень амбициозный политик и с этим не смирится.

Камчыбек Ташиев и Садыр Жапаров. Фото с сайта akipress.org

Тухватшин даже допускает, что в дальнейшем обострение отношений в тандеме может спровоцировать открытый конфликт, хотя обе его стороны, вероятно, понимают всю катастрофичность такого развития событий.

— Они понимают, что открытый конфликт будет травмирующим и страшным, поэтому стараются максимально улыбаться и говорить друг о друге хорошо. Как только один перестанет улыбаться, другой уже не проснется. Поэтому они будут сохранять видимость дружбы до появления серьезного конфликта. Уже видно, что у них разные сферы влияния, команды и взгляды.

Да и во внешней политике их позиции различаются: Ташиев — националист, а Жапаров — человек более советского типа. Смотрите, после объявления Путина в международный розыск, первой страной, в которую он приехал, был Кыргызстан. Здесь Жапаров с ним фотографировался, фактически помогая снять с президента РФ международную блокаду.

В принципе оба считаются националистами, в реальности их подходы разные. Плюс Ташиев поддерживает крайне жесткий стиль руководства, нередко применяя насилие к подчиненным. Недавно он, например, избил мэра и председателя городского парламента Манаса, переведя потом все в шутку. Вместе с тем, и Жапаров, и Ташиев очень аккуратно подходят к вопросам религии, стараясь не заигрывать с этой темой.

Обратная сторона успеха

Считается, что нынешнее руководство Кыргызстана, несмотря на всю критику в его адрес, добилось тем не менее серьезных успехов как во внешней политике, договорившись с Таджикистаном о делимитации границы, так и на экономическом фронте — ВВП демонстрирует стабильный рост, а дефицит бюджета впервые в истории республики сменился профицитом. Ринат Тухватшин относится к дифирамбам в адрес правящего дуэта более осторожно.

— На самом деле каждый такой «успех» имеет обратную сторону. Например, мы договорились с Таджикистаном — да, был серьезный конфликт с артиллерией, теперь вроде мир. Но в это же время под предлогом национальной безопасности набросились на «Азаттык» (кыргызское бюро «Радио Свобода», признанного в РФ нежелательной организацией — прим. «Ферганы») — заставили удалить материалы. Хотя мы их перепечатали, и к нам претензий не было.

Потом по уши вляпались в обход санкций против России так, что Европа, которую раньше не заставить было предпринять какие-то недружественные шаги в отношении Кыргызстана, начала вводить санкции против наших банков. И это для страны, которая как бы завязана, скажем так, на торговлю и финансовые потоки, не очень хорошо. Теперь Кыргызстан выглядит как хаб серого импорта, а президент Жапаров летает на самолете Илона Шора — человека, связанного с обходом санкций.

Можно, конечно, понять мотивацию Жапарова. Если бы Кыргызстан полностью поддержал санкции против России и разорвал связи с РФ, страна столкнулась бы с еще более серьезными трудностями — банкротствами, потерями рабочих мест, не говоря уже о миллионе мигрантов, трудящихся в России.

Тем не менее, президенту следовало бы демонстрировать подчеркнуто нейтральную позицию, как это делает, например, Токаев. Он встречается с Владимиром Зеленским, высказывается за нейтралитет и показывает политическую сдержанность. Он говорит, что если какие-то недобросовестные фирмы санкции обходят, ну что поделать? Жапарову же не хватает дипломатичности. Однако, если от тебя сейчас зависит, грянет катастрофа в стране или нет, то ты хотя бы не летай на самолете чувака, которого считают архитектором системы обхода санкций.

А что касается успехов в экономике, то в Кыргызстане, несмотря на бюджетные показатели, кризис идет уже полным ходом. Сейчас лимит на электроэнергию ввели — снизили мощность электросчетчиков в часы пик с 5 до 3 киловатт. То есть вы включите, условно, полтора обычных чайника и у вас свет вырубится автоматически. А у нас по всей стране половина домов электроэнергией отапливаются. Та же самая ситуация с бензином, он подорожал как никогда.

И при всем этом страшном дефиците электричества, у нас сейчас майнинг-фирмы ставятся прямо на ГЭС. Они для этого буквально подготовили решение правительства. Нет, я, конечно, понимаю, это охренительный успех — стать одним из мировых центров майнинга криптовалют. Но как это сочетается с лимитом для населения в 3 киловатта?

«Барселону» не простили

С пришедшими к власти в 2020 году людьми у Kloop сразу сложились непростые отношения, хотя претензии к журналистам у правящего тандема появились позже.

— Уже в 2020 году появилось стойкое ощущение, что ничего хорошего нас не ждет, хотя и принципиального нового тоже: при любом президенте было трудно. При Бакиеве и Атамбаеве нам напрямую угрожали. При Жээнбекове мы судились с Матраимовым. Только Роза Отунбаева в давлении на журналистов никак не была замешана.

Но с этим было сразу абсолютно ясно. Особенно после протестов 2022 года против передачи Узбекистану водохранилища Кемпир-Абад, когда власти под это дело посадили всех лидеров традиционного гражданского общества.

К нам претензии, наверное, появились по совокупности, но все резко ухудшилось после расследования про футбольную академию «Барселоны», которую вместе с элитным жильем строили приближенные главы ГКНБ и президента, получившие в аренду государственную землю и налоговые льготы. Был и такой важный раздражающий фактор: мы активно наблюдали все выборы, на которых фиксировали кучу нарушений — там протоколы напрямую редактировали. Мы обучили около 10 тысяч наблюдателей, то есть организовали масштабный контроль, и, похоже, это тоже их сильно нервировало.

Хотя, если честно, мы до сих пор не понимаем, почему именно история с «Барселоной» стала для них такой больной темой.

Последнее, «экстремистское», дело в отношении Kloop Тухватшин предпочитает не комментировать, указывая на то, что в нем пока нет никакой конкретики и непонятно к каким именно материалам у властей появились претензии. Однако по поводу суда над сотрудниками издания ему есть, что сказать.

— Тот материал, который обвинение назвало «совместным», наши расследователи, действительно, готовили вместе с Temirov Live. Только мы этот материал не выпускали, его опубликовал Темиров. При этом ни один из осужденных там не снимал, не монтировал и не писал ничего, так что Kloop, можно сказать, и не участвовал в его создании.

Понимаю, что с одной стороны система могла дать сбой, а с другой — мне кажется, это может быть показательной расправой. Власти демонстрируют, что им безразлично, что именно содержится в уголовном деле, они просто хотят наказать ваших людей. В материалах дела есть вопиющие ошибки, появившиеся из-за простого копипаста — например, операторов называют бухгалтерами. И судя по тому, что ребята постоянно меняют показания, на них, вероятно, оказывают давление, им предлагают что-то, пытаясь добиться признаний.

Фото из соцсетей

То, что сейчас самому изданию фактически приходится работать из-за границы ничуть не смущает сооснователя Kloop.

— Понимаете, мы к этому подготовились заранее: еще в 2022 году открыли офис в Польше, задолго до того, как давление стало очевидным.

Сейчас людей сильно запугали в Кыргызстане, все молчат. Но мы при этом чувствуем себя по‑настоящему востребованными. По сути, никто больше вслух не говорит того, о чем мы продолжаем писать. Раньше мы редко выпускали колонки и не особенно занимались аналитикой — ведь в Кыргызстане и без того хватало людей, которые любили рассуждать, писать, высказываться. А теперь все они будто исчезли, замолчали. Мы же продолжаем работать, говорить о том, о чем другие предпочитают молчать, и чувствуем, что нас читают, что люди это ценят и поддерживают.

Когда нас признали экстремистами, мы везде предупредили: не лайкайте наши посты, это может быть опасно. Но стоило нам написать, что сын Жапарова стал владельцем банка — и за несколько часов публикация собирает тысячу, а то и две тысячи лайков.

Важно понимать, что я здесь не один. В эмиграции работает целое сообщество Kloop. Мы не ставим перед собой задачу исправлять ситуацию, и это нужно ясно осознавать. Мы не политическая оппозиция, мы журналисты. Наша цель — не менять, а освещать, анализировать, показывать, что происходит. А исправлять, если придет время, будет великий кыргызский народ, у которого с этим, слава Богу, никогда проблем не было. Нам, как говорится, с народом повезло.

Точка бифуркации

Так что, несмотря на все претензии к власти, сооснователь Kloop не торопится ставить Кыргызстану окончательный диагноз, полагая, что страна все еще стоит на перепутье.

— Сейчас мне абсолютно не очевидно, куда именно движется Кыргызстан. Есть, конечно, определенные тенденции, но вот чтобы сказать однозначно — нет, не могу.

Говорить, что Кыргызстан уже прошел точку бифуркации и взял курс на тоталитарное государство, не получается. Может быть, у нас будет тоталитаризм, но подозреваю, что такой же своеобразный, какой была у нас когда-то демократия. Сложно это однозначно оценивать, ведь если пытаться встроить все в две категории — тоталитаризм или не тоталитаризм — это очень поверхностно. Кыргызстан все-таки гораздо сложнее. Если судить только бинарными понятиями, мы никуда не придем.

Надо понимать, что это не советская система — политики, выросшие в Кыргызстане, всегда были очень активны в контактах с народом. И они внимательно следят за ситуацией: Ташиев постоянно мониторит настроения народа, следит за публикациями в СМИ. Например, когда предприниматели выступали против контрольных кассовых аппаратов, президент сам приезжал на базар и успокаивал людей. Они действительно чувствуют, чем живет народ, и с этим работают. Это меня всегда поражало в нашей власти. Вряд ли можно представить, что тот же Путин реально выйдет в микрорайон, где его могут разорвать, или Токаев — они в этом плане чиновники еще советской формации, а наши политики — настоящие. Вот в этом и поразительность ситуации.

Особенное геополитическое положение республики, в котором многие видят недостатки, по мнению Тухватшина, наоборот дает его стране преимущество.

— Для нас это, своего рода, окно возможностей, нужно лишь уметь им пользоваться. Слава Богу, у нас с Россией нет общей границы. Конечно, после революции 2020 года некоторые впали в уныние. Мы столько боролись, старались, а в итоге все обернулось какой‑то ерундой. Но сейчас, когда старое гражданское общество фактически уничтожено, мы видим, как на его месте начинает расти новое. В Кыргызстане сегодня существует настоящая, живая политика — сложная, противоречивая, порой страшная, но при этом невероятно интересная. С точки зрения журналистики это просто потрясающая возможность.

В условиях нарастающего прессинга со стороны властей журналисты Kloop продолжают расследовательскую деятельность: в ноябре издание опубликовало материал, в котором прослеживается связь между главой ГКНБ Камчыбеком Ташиевым и бизнесом нефтетрейдера Акылбека Маматова.

В России, например, есть дед, который уже треть века у власти и, похоже, намерен сидеть там еще столько же. А у нас ситуация совершенно иная: мы живем в стране, где завтра может случиться все, что угодно. У нас нет этого ощущения болота и статичности. Кыргызстан лавирует между разными геополитическими интересами, и при этом народ у нас невероятно вовлечен: все в интернете, все читают, спорят, реагируют — кто-то ругает, кто-то хвалит. Такой связи с читателями у нас никогда раньше не было.

А вот адвокат Нурбек Токтакунов оценивает способность «нового гражданского общества» провернуть очередную смену власти более сдержанно.

— Несправедливые суды — это ведь не просто абстракция, а сбой в системе, которая должна удерживать баланс. Когда право перестает работать, а все решает вертикаль, суды становятся инструментом давления и паразитируют на народе. Это всегда накапливает напряжение — даже среди тех, кто поддерживает власть, ведь все видят, что справедливости нет. История учит: напряжение рано или поздно прорывается, и в Кыргызстане это уже не раз случалось в новейшей истории. Казалось бы, на одни и те же грабли не наступают, но мы все повторяем. Я уже начинаю сомневаться в хваленом свободолюбии нашего народа, но надежды еще не потерял.

Говоря о собственной безопасности в контексте нынешнего противостояния с властями, адвокат признает, что риски существуют, особенно учитывая параллели с Россией, где в этом году за экстремизм осудили адвокатов, защищавших местных расследователей.

— Конечно, риски есть, и я это понимал с самого начала. Когда занимаешься защитой журналистов и гражданских активистов, ты неизбежно входишь в ту сферу, где права — это уже политика. Потому что права человека определяют границы власти, и защищая их, ты занимаешься самой настоящей политикой, даже если называешь это юридической работой. На Западе часто говорят, что политика одно, а права человека — другое. Но это ошибка: права — и есть политика, вопрос о границах государства и его произвола. Здесь же за тридцать лет внешней «помощи» все эти программы реформ и гранты только укрепили коррупцию и бюрократию. А когда пришло время действительно встать против произвола, оказалось, что никто не готов. Теперь этот произвол спускается вниз, до простых людей: решения принимаются ежедневно, и уже каждый может ощутить, что правовая защита стала вопросом выживания, а не абстрактных принципов.

Со своей стороны Ринат Тухватшин на вопрос, не слишком ли высока цена, которую платят свободные СМИ за работу в сегодняшнем Кыргызстане, отвечает:

– Ну, хорошая вещь дорого стоит, разве нет?